Обещание приключений - Страница 23

Сердце требовало, чтобы она оставалась на месте и продолжала прижиматься к его теплому телу. И как она могла себя так восхитительно чувствовать, если этот человек ей совсем не подходил? Если ее тело не предназначено ему, то почему они готовы слиться воедино? Если ее губы не предназначались ему, почему начинали пылать при одном лишь воспоминании о его поцелуях?

Нет. Сирена сумела совладать с собой, пока слабость полностью не захватила ее в плен. Она не позволит желанию… или мужчине управлять собой.

Сирена резко отшатнулась, понимая: ей удалось вырваться лишь потому, что она застала его врасплох. Девушка медленно наклонилась и подняла упавшую тунику. Молча Сирена принялась натягивать ее через голову. И эта краткая передышка позволила ей успокоиться, прежде чем снова встретиться с его взглядом.

В его глазах сверкало желание, бушевала безумная страсть, от этого ее сердце болезненно сжалось. И еще она заметила его осторожность, поэтому почувствовала себя увереннее, догадавшись, что к столкновению чувств он готов не больше, чем она. Значит, у нее появилось преимущество.

— Если я когда-нибудь решу заняться с тобой любовью, ты об этом обязательно узнаешь. — Спокойно произнеся эти слова, Сирена повернулась и ушла, не обернувшись. Ее колени дрожали.

Джастин смотрел ей вслед. Он мог бы схватить ее и вернуть, подумал он, мог бы затащить ее в свою каюту и беспрепятственно овладеть ею, мог бы послать к черту весь этот план с игрой и удовлетворить пожирающий его изнутри голод. Если бы хоть раз он по-настоящему остался бы с ней наедине… Джастин с трудом разжал кулак. Глупо позволять эмоциям руководить своими поступками. Эту истину он усвоил много лет назад и впервые из-за этой девушки позабыл о ней.

Он наклонился, подобрал бутылочку с солнцезащитным кремом, которую Сирена оставила рядом с шезлонгом. Ее явно заинтриговало его предложение, подумал Джастин, закручивая крышку бутылочки. И хотя Сирена могла отказаться от его предложения, он сумел заинтересовать ее. Целый год выполняя чужие приказы и следуя чужим правилам, она, несомненно, с удовольствием воспользовалась бы возможностью руководить и устанавливать собственные правила. Насладившись сегодняшней победой, Сирена поспешит с легкостью подчинить его своей воле. Он рассчитывал: кровь Мак-Грегоров возьмет свое, и Сирена просто не устоит перед такой перспективой.

Медленная улыбка тронула его губы. Джастин, как и Сирена, никогда не мог устоять перед вызовом. Он предложил достойную возможность, подумал Джастин. И теперь будет терпеливо ждать ответа.

В утреннем полумраке крохотной каюты Сирены неожиданно раздался телефонный звонок. Она принялась шарить в темноте в поисках будильника. Не найдя, неловко схватила телефонную трубку, та выскользнула из рук и, падая, щелкнула ее по телу.

— Вот черт!

— Доброе утро, малышка!

Сонно потирая ушибленное место, Сирена прижала трубку к уху:

— Папа?

— Как дела в открытом море? — раздался в трубке такой громкий голос, от которого она невольно вздрогнула.

— Я… гм… — Проведя кончиком языка по зубам, Сирена отчаянно пыталась проснуться.

— Ну, давай же, дочка, говори.

— Папа, сейчас… — Она включила будильник и вгляделась в загоревшийся в темноте циферблат. — Сейчас нет и шести утра.

— Хороший моряк встает на рассвете, — сообщил Даниэль.

— Угу. Спокойной ночи, папа!

— Твоя мама хочет знать, когда ты вернешься домой?

И хотя ей ужасно хотелось спать, Сирена не смогла сдержать улыбки. Анна Мак-Грегор никогда не была матерью-наседкой в отличие от отца…

— Мы прибудем в Майами в субботу после полудня. В воскресенье надеюсь уже быть дома. Ты собираешься встречать меня с оркестром?

— Ха!

— Наш повар-шотландец будет играть на волынке?

— Ты всегда была дерзкой, Рена. — Даниэль хотел казаться строгим, но вместо этого в его голосе прозвучала гордость за дочь. — Мама хочет знать, хорошо ли тебя кормят?

Сирена с трудом подавила рвущийся наружу смех.

— Каждую неделю нам выдают большую буханку ячменного хлеба, а по воскресеньям — солонину. А как мама?

— Отлично. Она уже уехала в больницу, надо снова кого-то там разрезать.

— А как Алан и Кейн?

Даниэль резко откликнулся:

— Разве мы их видим? Твоя мама очень переживает из-за того, что ее дети совсем забыли своих родителей. И ни один внук не прыгает у нее на коленях.

— Мы действительно невнимательные, — согласилась Сирена.

— Вот если бы Алан женился на той хорошенькой дочери Джадсонов…

— У нее ужасная утиная походка, — безжалостно напомнила Сирена. — Алан сам выберет себе жену, когда будет готов.

— Ха! — снова воскликнул Даниэль. — Он по самую макушку в дипломатических делах. А Кейн гоняется за каждой юбкой, хотя давно уже пора остепениться. Ты же плаваешь по морям и океанам на какой-то лодке.

— На корабле.

— Неужели твоя бедная мать не дождется внуков? — Тяжело вздохнув, он прикурил одну из своих толстых сигар, от которых Анне так и не удалось отучить мужа.

— Ты разбудил меня в шесть утра для того, чтобы прочитать лекцию о продолжении рода Мак-Грегоров?

— Не стоит относиться к этому пренебрежительно, малышка. Наш клан…

— Я не отношусь к этому пренебрежительно, — заверила Сирена отца, желая избежать долгих и страстных разглагольствований. — И я собираюсь немного побыть дома, так что скоро ты сможешь начать распинать меня.

— Это что еще за разговоры? — грозно спросил он с обидой. — Зря я не шлепал тебя в детстве.